Члены Европейского Союза разработали радикальный план борьбы с американскими техгигантами. В качестве противостояния конкуренции со стороны США и Китая предполагается создание Европейского фонда будущего, который инвестировал бы более $100 млрд в акции европейских компаний с высоким потенциалом.

Чиновники Европейского Союза разработали агрессивный план на 173 страницы, чтобы противостоять как торговым действиям президента США Дональда Трампа, так и американским технологическим гигантам, включая Google, Apple, Amazon, Microsoft и Facebook, и их китайским аналогам.

Мотивация предполагаемых действий Евросоюза не секрет. Крупнейшие американские технологические компании имеют  капитализацию, которая иногда превышает $1 трлн, что в 100 раз ценнее, чем крупнейшие европейские технологические компании. К примеру, чем музыкальный сервис Spotify.

В дополнение к американским корпорациям, официальные лица также идентифицируют Baidu, Alibaba и Tencent, как фирмы, с которым Европа должна конкурировать. «В Европе таких компаний нет», — отмечается в документе.

Почему в Европе нет гигантов?

Финская Nokia, немецкий Siemens, французский Alcatel, шведский Ericsson, голландский Philips –вот всё, что приходит на ум в первую очередь. Компаний с мировыми именами в Европе практически уже не существует. Нет крупных европейских компаний, производящих игровые приставки. Со смартфонами дела обстоят не намного лучше Существует несколько нишевых брендов, но все вместе они продают меньше смартфонов, чем один не самого высокого класса китайский бренд. С тех пор как Philips распродал свой телевизионный бизнес, в Европе также не осталось массовых телевизионных брендов.

На рынке по-прежнему доминируют японские и американские компании. Европа едва ли участвует в гонке по новыми категориями оборудования, таким как, к примеру, производство дронов — даже на уровне компонентов. Ситуация несколько лучше с программным обеспечением и онлайн-сервисами, хотя и здесь есть большая проблема.

В инфраструктуре интернета, от облачных вычислений до сетей распространения контента и даже услуг доменных имен, нет европейских компаний, которые достигли бы глобального масштаба.

Нет ни одной крупной платформы, состоящий из программного обеспечения, и включающей в себя такие вещи, как операционные системы, веб-браузеры, приложения, поисковые системы и даже социальные сети.

На уровне приложения для конечного пользователя европейским компаниям удалось построить немало успешных продуктов, но они разрабатывают либо один продукт, либо их очень мало. Американские и китайские конкуренты делают тысячи вещей одновременно, при этом скупая стартапы и целые команды специалистов. В Европе таких компаний нет.

Европейское трудовое законодательство, особенно по сравнению с законодательством США, является прямым конкурентным недостатком — оно одно из самых строгих в мире. Компаниям трудно увольнять людей, что особенно сложно для технологических компаний, где ротация кадров очень велика.

Законы о конфиденциальности являются одними из самых строгих в мире. Для Google или Facebook, каждый клик их пользователей находится в постоянной конфронтации с европейскими законодателями. Компании тратят огромные ресурсы на соблюдение нормативных требований вместо того, чтобы тратить их на победу над конкурентами.

Климат инвесторов в Европе также отстает от климата США и Китая, что особенно важно для стартапов — им труднее собирать деньги.

Европейские технологические стартапы отстают от Америки и Азии в плане их первичной оценки: их оценка в $240 млрд в Европе уступает Азии в $675 млрд и США в $1,37 трлн.

В ходе раундов финансирования европейские стартапы собирают в среднем около $300 тыс. Американских стартапы — больше $440 тыс. На США приходится почти половина всех новых компаний, на Азию — более трети, а на Великобританию, к примеру, всего 16%. Но и она покидает Евросоюз.

С 2000 года лучшие 69 европейских компаний с миллиардным капиталом собрали всего $20 млрд по сравнению с $57 млрд, полученными шестью американскими и китайскими мировыми гигантами.

С количеством населения Китая не конкурирует никто, но в этом смысле Европа больше, чем США. И все равно проигрывает. Запуск глобальных сервисов имеет больше смысла на крупных однородных рынках, где любое приложение может быстро достичь огромного масштаба. В Европе для этого потребуется адаптация продукта к 30 языковым правовым системам и культурам. Централизованное правительство КНР и сильный экономический рост тоже не в пользу Европейского Союза, состоящего из 28 стран-членов и сложной политической структуры.

Децентрализацию бизнеса также нельзя сбрасывать со счетов. Нигде в Европе нет ни одной Силиконовой долины или шэньчжэньского и бангалорского центра запуска. 

Впервые внедренные новые технологии часто заканчиваются образованием гигантов. Это привлекает инвесторов, видящих перспективы своим вложениям. В Европе же никто не вырос в гиганта, поэтому большинство основателей и инвесторов потихоньку покидают европейские фирмы.

Ни один из технологических монстров не был создан планом, пусть и на 173 страницах. Эволюция титанов шла в соответствии с временем и всегда при этом возникали непредвиденные последствия, к которым адаптировались и рынки, и финансовые структуры и законодательство. И процесс этот бесконечен. Гигант всегда оказывает существенное влияние на национальную культуру, структуры власти и экономику.

Планы на построение правильных гигантов у Европы очень амбициозны. Удастся ли ей создать нечто подобное Google и Apple, начиная с плана действия и выделенных на проект денег?

Это определенно сложная задача, потому что многих факторов, которые приводят к успеху компаний, у Европы нет.